Тамрико Шоли: «Я не знаю жизнь. Но именно это и делает тексты любого автора интересными»
"Единственная" при поддержке Nalgesin продолжает спецпроект "История одной победы. Как я….". Мы решили рассказать несколько удивительных историй о женщинах, которые ведут активный образ жизни или имеют профессию, связанную с физическими нагрузками.
Бизнес-леди, спортсменки, артистки и другие лидеры мнений рассказывают о сложных ситуациях в карьере и жизни, опыте их преодоления, способах держать себя в форме, укреплять волю и организм, мотивации и целях.
Новой героиней нашего проекта стала Тамрико Шоли. Она молодая писательница, которая, в отличие от большинства современных обладателей обложек с собственным именем, очень искренна и откровенна – в первую очередь сама с собой.
Автор фото: Lera Polska
Тамрико не бравирует жизненным опытом и не боится признаться в неопытности, – именно это дает ей силу, темы и интерес к миру.
– Что сейчас происходит в мире женской литературы? Есть новые Саган, по-твоему? Потому что культурно мы сейчас переживаем нечто похожее: как и героини Саган, в нашем странном времени, полном противоречий, мультикультурных волн, политических конфликтов, экономических тупиков, появились девушки, которые выбирают эгоцентризм как способ выживания. Это удобно и просто – и не так «страшно жить». Можно переступить через чью-то голову, раздавить чье-то сердце и пойти дальше.
Я не считаю, что мы живем в какое-то «особенное» или «странное» время. Всегда были свои противоречия и социально-политические конфликты, просто в каждый отрезок истории – свои. Сегодня эгоцентризм как стиль жизни выбирают не только девушки, но и мужчины. Вообще люди. Потому что этому активно способствуют условия жизни и пропаганда а-ля «буддистской» философии, в которой нужно жить сегодняшним днем, любить себя и неистово защищать свои личностные границы от любого вторжения.
Это все хорошо, но мы перегибаем палку. И это один из конфликтов нашего времени, поэтому абсолютно логично, что появляются авторы – как женщины, так и мужчины – которые поднимают именно эти вопросы в своих книгах.
Автор фото: Anna Scheidemann Photography
К счастью, сегодня женщины (в отличие от прошлого века) уже могут открыто заниматься писательством и даже зарабатывать на этом достойные деньги. Украинский издательский бизнес и рынок еще только развивается, и двигают его, отчасти, именно молодые талантливые авторы, среди которых много девушек, которым действительно есть, чем поделиться. Я рада этой тенденции, и точно знаю, что хороший автор, который много работает, имеет все шансы выйти на международную арену. Сегодня это возможно благодаря интернету и другим достижениям технического прогресса. Выучил язык по бесплатным самоучителям в интернете, заработал на билет на лоукост, снял резонансное видео на телефон для youtube, – и все. В этом плане ограничений действительно намного меньше.
В ТЕМУ: Юлия Шум: «У меня есть табу: не люблю наигранной сексуальности»
– Есть тип женщин, которые сжигают мосты – всю жизнь. В отношениях, в дружбе. Если ссора – то стихия со смерчем, фотографии рвутся на мелкие клочки, бан во всех соцсетях, черный пиар в разговорах с подругами. Тебе такие женщины встречались? Это от темперамента или какой-то личной давней травмы?
Бывает очень по-разному. Я научилась не делить людей на типажи. В зависимости от жизненного периода, опыта, обстоятельств, даже состояния здоровья – каждый из нас бывает разным. Иногда вот эти смерчи и скандалы – гормональный сбой, а не тип личности. Иногда – просто накопилось и вылилось. А бывает, что человек действительно заслужил, чтобы его всюду заблокировали и забыли, как страшный сон. Очень частая наша ошибка: мы делим людей на типажи и часто судим о них по одиночной ситуации или трудному периоду жизни, даже не попытавшись подождать или копнуть глубже.
– Через что лично ты как писатель прошла, чтобы сказать себе: да, я достаточно знаю жизнь – и имею право говорить о ней своими книгами?
Прекрасный вопрос! Потому что я не знаю жизнь. Но именно это и делает тексты любого автора интересными: отсутствие назидательной экспертности а-ля «я знаю жизнь». Мне 32 года, о каком знании может идти речь? Свою первую книгу «Внутри мужчины» я начала писать, когда мне было 24. Что я вообще знала о мужчинах тогда? Многие считают, что писать книгу нужно тогда, когда достаточно знаешь жизнь. Особенно я столкнулась с этим в Германии: здесь позже оканчивают школу, университет и позже начинают работать на полном рабочем графике. Когда я говорила кому-то, что написала уже несколько книг, мне или не верили, или откровенно считали, что это зря испорченная бумага.
Впрочем, сейчас я и сама вижу множество наивных и незрелых мыслей в своих книгах. Сначала сильно переживала из-за этого, умоляла издателя все переписать, но позже приняла и поняла – в этом вся фишка. Когда ты не знаешь жизни на все сто и еще в поиске ответов, ты являешься живым, уязвимым, настоящим. И таким же будет все, что ты создаешь.
Опыт переезда как ничто другое учит критическому и глобальному мышлению.
– Решение переезда в Германию к тебе пришло не через необоримое желание увидеть мир, а через личную боль: что это было?
Да… Тогда умер папа в результате инсульта, а мне практически каждый день звонили мои школьные подруги из Луганска, которые оказались с маленькими детьми на вокзале Киева, и им было некуда идти. Потом стали приходить известия о смерти знакомых. Я не сильный человек, я сломалась. Мир сыпался на глазах, и сразу после похорон папы я поехала к сестре, которая уже жила в Германии. На две недели. Потом решила остаться на три месяца. Мне нужно было забыться и «перезалить» кровь. Но за это время я поняла, как много внутри меня иллюзий по отношению к людям и миру. Переезд в страну Европейского Союза – то еще приключение с миллионом нюансов. Мне захотелось рискнуть и получить этот опыт. Осталась еще на год. Потом еще на год…
– …И сейчас ты не жалеешь о том, что переехала?
Ни секунды. Опыт переезда как ничто другое учит критическому и глобальному мышлению. Да, можно прожить вполне хорошую и интересную жизнь, оставаясь всегда только в родной стране. Можно. Но то, что дает опыт погружения в другую культуру, когда даже мусор нужно выносить иначе; когда все, что ты знал до этого, нужно отбросить или поставить под сомнение, – не похоже ни на что и очень круто меняет установки в голове.
Я не сильный человек, я сломалась. Мир сыпался на глазах, а мне нужно было забыться и «перезалить» кровь…
– Многие люди, выбравшие другую страну, очень ломают себя, пытаясь подстроиться под мир, куда им пришлось интегрироваться. В общем-то, чужой и во многом равнодушный мир. У тебя есть ощущение, что ты какую-то часть себя потеряла?
Конечно. И ты представить себе не можешь, насколько это психологически тяжелый челлендж. Когда в одной стране восхищаются тем, как ты пишешь, а в другой – посмеиваются над тем, что не умеешь грамотно склонять падежи. Германия устроена сильно иначе, хотя при беглом взгляде кажется, что ничего кардинально отличного. Но дьявол, как обычно, кроется в мелочах. Переезжая, тебе необходимо перестроиться на другую схему транспорта, на другой режим работы магазинов, на другие продукты, бары, моду, шутки, флирт... Я уже молчу про то, что все это нужно делать на другом, не родном, языке, который ты еще не чувствуешь. Конечно, теряешь часть себя. Точнее, меняешься. Очень сильно меняешься. Но острее всего это замечаешь, когда приезжаешь в родную страну.
– Ты смотришь сериалы, которые многие женщины воспринимают как терапию? Какие тебе нравятся и почему?
Возможно, я кого-то разочарую, но я не смотрю сериалы. Не потому, что сноб, а потому что у меня на это банально нет времени. Однако кое-что с большим опозданием я все-таки посмотрела. «Черное зеркало» и «Карточный домик». Понравилось. Люблю эффект, когда бьют реальностью по голове, подчас откровенно преувеличивая.
– Сейчас в рекламных кампаниях и медиа много и напоказ говорят о новом витке эмансипации: когда женщина может быть очень сексуальной, но ее сексуальность – уже не инструмент для продажи себя повыгодней. Она самодостаточна, свободна и отражение в зеркале должно нравиться, в первую и вторую очередь, ей самой, а потом уже – мужчине. Но на наших улицах – по-прежнему много девушек с поддутыми губами и радикальной пластикой. Что ты думаешь о тренде на эмансипированную женщину XXI века и почему об этом вдруг снова говорят?
Если честно, вообще об этом не думаю. Я прожила четыре года в Германии, в мультинациональном обществе. Кого здесь только не встретишь! Бомжи, банкиры, хипстеры, мамочки, хиджабы, откровенный секс во внешнем виде… Я перестала заморачиваться на тему того, как выглядят другие люди, и мне странно, что кто-то уделяет этому так много времени. Да, существуют и отчаянные эмансипэ, и девушки с радикальной пластикой – но это личный выбор каждого, и я не вижу в этом ничего странного.
Почему об этом снова активно говорят в рекламных кампаниях и медиа? Потому что природу обойти сложно. Женщины так устроены: с одной стороны, они биологически нуждаются в надежном и сильном партнере, а с другой – внутри многих из них огромный потенциал сделать мир лучше с помощью искусства или политических инструментов. С одной стороны – мы хотим реализоваться личностно, с другой – по условиям природы рожаем пока что все еще только мы. В большинстве из нас с рождения заложен этот инстинкт, который не вырежешь ножницами. Поэтому и возникают внутренние противоречия на тему приоритетов и того, как себя вести, чтобы сохранить обе эти грани в балансе.
Автор фото: Viacheslav Ianiuk
Мужчинам (мне так кажется) не понять этого внутреннего конфликта априори, потому что они лишены такой дилеммы чисто биологически. Они не проходят через часть процессов, которые этот конфликт и вызывают.
А медиа и рекламные агентства используют этот конфликт в своих интересах, накаляя страсти, гиперболизируя и играя на женских эмоциях. Это понятно, – бизнес. Для самой женщины все индивидуально: каждая женщина вправе решать, какой ей быть: эмансипированной или домашней, натуральной или делать пластику, быть объектом или не быть, перегибать палку или пытаться найти баланс.
В ТЕМУ: Мирослава Ульянина: «Я заигралась в процесс похудения и уже не могла остановиться»
– Роль мужчины как мужественного крепкого пещерного человека, несущего на плечах тушу мамонта навязывали, рекламировали многие десятилетия, вынуждая мужчин соответствовать и унижая тех, кто в канон не вписывался. В итоге, надломившись под ее тяжестью, мужчины сбросили эту ношу. Кто-то отправился в beauty-блоги и влоги, без смущения красится, уходит в fashion. Кто-то отлично готовит, сидит дома с детьми – и вполне в этом преуспевает. Интуиция подсказывает им, что теперь (когда позиции воина и альфы утрачены) нужно стать для женщины не просто партнером в браке и сексе, а другом и соратником. Появились типажи Sensitive New Age Guy, эмо… Как считаешь, женщины уже к этому готовы – или они по-прежнему требуют от мужчины мамонта и крепкого плеча?
Опять стереотипы. Во все времена были женщины, которым нужен мамонт и женщины, которым нужен друг. Во все времена были охотники и были ленивцы. Просто теперь это разрешено не скрывать. Я вообще впервые слышу про вот эти типажи, которые ты только что назвала. В моей картине есть два типа людей: человек и не человек. Все остальное – стереотипы.
– Несколько десятилетий назад американский писатель и личный тренер Роберт Блай вывел теорию, по которой женщина и мужчина в развитии проходят три стадии: красную, белую, черную. Но в разном порядке. И для женщины – сначала белая (невинность), потом – красная (опыт), затем – черная (финал самопознания, ощущение себя частью мироздания). Ты по этой теории какую сейчас переживаешь стадию?
Судя по всему, красную. Я уже не питаю иллюзий по отношению ко многим вещам, но пока еще не поняла, как с этим жить на практике. Я даже не до конца понимаю: что, если то, что я уже не питаю каких-то иллюзий, – лишь очередная иллюзия? (улыбается). В общем, накапливаю опыт, и, разумеется, через ошибки и разочарования. И все это – да, ради того, чтобы однажды плотно засесть в кресле-качалке, с бокалом белого сухого (дай Бог) в окружении внуков (дай Бог) и ощущать себя частью мироздания.
Давай дружить в Инстаграм!
