Рассказ онлайн Кафе Lа Palette: автор Вероника Кирилюк

Рассказ онлайн Кафе Lа Palette: автор Вероника Кирилюк
Рассказ онлайн о первой любви "Кафе La Palette" Вероники Кирилюк пропитан парижским туманом и грустью... Тебя ждет неожиданная развязка сюжета: главный герой встречает в Париже девушку, которая очень похожа на его первую любовь. К чему приведет разговор с незнакомкой, онадаже представить себе не может.

Я сразу обратил на нее внимание, когда вошел в кафе "La Palette"*. На улице звенел весенний дождь, поэтому посетители перешли в небольшой зал за стойкой.

Облокотившись, девушка сидела за столиком и смотрела на вход. Встретившись со мной взглядом, снова отвела его в сторону двери. Время было не обеденное, поэтому подавали лишь кофе, вино и другие напитки. Незнакомка, судя по всему, кого-то ждала. Я заказал кофе и продолжал наблюдать за ней. Что-то было очень знакомое в этой девушке. Как будто мы раньше встречались. Может быть, еще в том далеком детстве, когда родители отправляли меня на все лето к бабушке в село, которое кто-то словно обронил среди бескрайних полей и лугов. Вокруг ни души. Несколько хат, укутанных в разноцветные шали садов, были словно прилеплены к покатому боку горы. Именно там, среди синеватых нитей рек с белесыми ватными туманами я познакомился с девочкой, у которой было обыкновенное имя Наташа и необыкновенно серые в темную крапинку глаза. Порой они становились похожими на дождливое небо или сливались с цветом рек во время ливней. Очень часто, когда мы забирались в поле, где колосилась спелая пшеница и цвели яркими голубыми огоньками васильки, Наташа сплетала венок и долго бродила, то исчезая, то снова появляясь, в желтой пене пшеницы. О чем она думала и что представляла во время своих прогулок, я мог только догадываться по ее многочисленным рисункам, которые потом, как листья с опавших деревьев, ложились на стол в огромной просторной комнате бабушкиного дома.

Много света, тепла и прозрачности. Небо было обязательно утреннее: светло-голубое, чуть поддернутое облаками. Река - отдохнувшая после дождей. Цветы порой неприметные, наши, полевые.

 Сейчас, сидя в кафе, которое было расположено недалеко от Школы изящных искусств, я прекрасно знал, что каждый второй в нем непременно художник. Любопытно, а кто она по профессии? Наивно и глупо было бы полагать, что эта незнакомка и есть та самая девочка из моего детства.

Дождь кончился. Она встала и пошла к выходу. Бежевый плащ был небрежно завязан на пояс, туфли на высоких каблуках, отчего многие мужчины невольно обращали внимание на ее ноги. Волосы рассыпались по плечам и приобрели золотистый оттенок в лучах полуденного солнца.

У меня было много дел и запланированных встреч, но я пошел следом за незнакомкой, как когда-то шел по лугу за светловолосой девочкой в венке из васильков, которая  иногда оборачивалась, и я видел ее серые в темную крапинку глаза.

Девушка, казалось, беспричинно ходила по узким парижским улочкам, заглядывала в антикварные магазинчики, рассматривала старые записные книжки, останавливалась возле художников и их картин, которые часто попадались на нашем пути.

Я вел себя как полный идиот: эта глупая слежка, замирание, когда незнакомка выходила из дверей очередного магазинчика, петляние по Парижу. Кто она? Почему я как привязанный шел следом за ней? Неужели только потому, что она напомнила мне девочку из моего прошлого? Но это глупо, наивно и странно. Словно поддавшись ходу моих мыслей, незнакомка вошла в какое-то здание и исчезла. Я перешел улицу и встал напротив. Вытащил пачку сигарет и закурил. Солнце, мелькнув в ближайшей луже желтым маслянистым мазком, заняло свое место в яркой палитре улицы. Я поднял голову и стал смотреть на окна. Зачем? Просто потому, что в одном из них снова мог бы увидеть свою незнакомку.

Если честно, то любой бы человек со стороны расценил мое поведение как обыкновенное влечение мужчины к понравившейся ему девушке. Но это был не тот случай. Скорее неожиданная схожесть привела меня к приятным воспоминаниям. Так порой, находясь в городской пробке и равнодушно переключая каналы радио, вдруг среди множества голосов и мелодий находишь ту, которая как ниточка, мгновенно связывает тебя с твоим прошлым. С той бесшабашной юностью, когда ты считаешь не ускользающие как песчинки годы, а минуты, которые никак не хотят складываться в часы, чтобы приблизить встречу с любимой.

Я выкинул недокуренную сигарету в урну. Так же, как и утром, внезапно пошел дождь. Ждать, конечно, было бессмысленно. Я поднял воротник и двинулся вдоль бульвара по направлению к метро.



С Наташей мы встречались только на каникулах, когда родители привозили нас на попечение дедушек и бабушек. С каждым годом мы становились все ближе друг к другу. Летом в селе было полно детворы, но мы предпочитали гулять вдвоем. На реке, в поле, на пригорке недалеко от темно-фиолетового леса. И Наташа по-прежнему много рисовала.

Когда мне исполнилось шестнадцать, я впервые не поехал в село. Стал готовиться к поступлению.

На первом курсе,  прогуливаясь с ребятами по Университетской набережной, я внезапно увидел Наташу. Тоненькую, высокую, с длинными льняными волосами, которые тяжелой волной ложились ей на плечи. Я стоял и смотрел на нее, необыкновенно красивую, но как будто ненастоящую. Словно всего лишь прекрасное, но кратковременное видение из прошлого.

-Сережа, ты что ли?! - прозвучал тогда ее голос с едва заметной звенящей ноткой.

И завибрировала душа, рванулась вверх.

-Наташка…

Я часто пропускал первую пару, потому что невозможно было поднять голову от подушки после ночных прогулок по Санк-Петербургу. Как и невозможно было расстаться под утро с Наташей возле дверей старинного особняка, на втором этаже которого находилась ее квартира.

На выходные мы уезжали на дачу к старым друзьям и долго бродили по ковру из желтых листьев и тугих зрелых яблок, которые, падая, стучали по земле, издавая глухой обрывистый звук. Старый заросший сад вместе с нами встречал зиму, радовался весне и нетерпеливо ждал лета.

Однажды я проснулся и заметил, что Наташи нет рядом. Она, забравшись с ногами на подоконник, сидела возле окна и рисовала. Тонкий простой карандаш скользил по бумаге, оставляя неровные штрихи и прямые линии. Вскоре очередной лист с незамысловатым рисунком падал на пол: ветка яблони, рябь дождя на стекле, тонкие перекладины изгороди. Наташа явно что-то искала в пейзаже за окном, но, судя по количеству листов, никак не могла найти. Я наблюдал за ней из-под опущенных век, притворившись, что все еще сплю. Вскоре она, отложив карандаш и лист бумаги с незаконченным рисунком, опустила одну ногу на пол, едва касаясь большим пальчиком деревянной половицы, а вторую подтянула к себе и прижала к подбородку. Я смотрел на ее длинные льняные волосы, тонкие пальцы, босые ноги, простое легкое платье, лямочка которого сползла с ее плеча, и чувствовал, как наполняюсь любовью и нежностью к каждой клеточке, к каждой впадинке родного мне человека.

Легким, знакомым мне взмахом руки она собрала на затылки копну волос. Потом осторожно прислонила палец к окну и стала медленно выводить на стекле невидимые буквы. Я читал их следом за ее движениями, и в уме складывалось мое имя: Сергей, Сереженька, Сережка… Наверно, никогда прежде я не был так счастлив, как в то утро, читая про себя невидимую вязь собственного имени на стекле.

А за окном, занавешивая луг и речку, тянулся плотный густой туман, и казалось, что в этом огромном, огромном мире остались только мы: моя сероглазая Наташа, я и просторный дом с высокими окнами. Тогда, сквозь утреннюю полудрему, казалось, что наше время, одно на двоих, будет длиться вечно…

Но в начале июня Наташины родители эмигрировали в другую страну. Я знал об их переезде заранее, но не верил, что  это когда-нибудь произойдет. Наташа уезжала вместе с ними, совершенно не придавая значения столь важному событию. Она наивно полагала, что для нее это будет ненадолго, поэтому оформила академический отпуск в институте, надеясь через год приехать обратно.

Я снова вернулся в кафе. Закурил. Взял чашечку ароматного кофе.

…Наташа отправляла мне целыми пачками смешные рисунки, на которых часто изображала меня. Худого, нескладного, с нетерпением ожидающего на перроне ее возвращения. Или же себя с огромным венком из васильков и смешными косичками, торчащими во все стороны.

Потом долгое время от нее не было никаких известий. А в начале зимы я получил последний рисунок, на котором была изображена сама Наташа. Она сидела на подоконнике и выводила пальцем по оттаявшему стеклу мужское имя. Dominique. Доминик. Несколько раз, словно привыкала к нему. Я мгновенно вспомнил то ранее утро и свое имя: Сергей, Сережка, Сереженька… Как-то неприятно заныло под ложечкой. По нарисованному выражению лица Наташи я сразу понял, насколько она была счастлива.

В тот же день я выкинул коробку с ее письмами и рисунками, ни с того ни с сего нагрубил преподавателю в институте, разругался с друзьями и до утра ходил один по ночному пустынному городу. Сколько мне тогда было? Девятнадцать, не больше. Неприятие желания разобраться во всем, выяснить, кто он, этот чертов Доминик, скорее всего, было продиктовано юношеским максимализмом. Это я понял с годами, когда уже успел потерять Наташу. А той зимой попросту не отвечал на ее звонки, разрывал пухлые конверты с рисунками, которые со временем перестали приходить на мой адрес. Что я боялся в них прочесть? Наверно, фразу: «Извини, я полюбила другого», и оправдания, длинные, никому не нужные оправдания. Легкая вязь рисунка, мужское имя на стекле и счастье, светившееся в ее глазах, -  все сказали за Наташу. Это было больно понимать… и я отступил.



Дождь давно перестал. Я вышел из кафе, невольно взглянул на картины, расположенные напротив, и замер, не в силах сдвинуться с места от увиденного на полотнах.

Много света, тепла и прозрачности. Небо было обязательно утреннее: светло-голубое, чуть поддернутое облаками. Река - отдохнувшая после дождей. Цветы порой неприметные, наши, полевые.

На ходу принявшись искать пачку сигарет в карманах пиджака, я устремился к парню, который стоял возле картин. Подошел, опустил взгляд и увидел в правом нижнем углу размашистую подпись: D.Poliakoff. Давно забытые чувства, связанные с именем Dominique, тут же всплыли из памяти. Прошло почти двадцать лет, а ощущение, словно тот странный рисунок с именем на стекле был получен только вчера…. Я невольно взглянул на молодого художника. Смуглое лицо, черные кучерявые волосы, смеющийся взгляд синих глаз. Чужие незнакомые черты лица французского юноши.

Парень ничего не понимал, но с удовольствием рассматривал меня: странного русского, который явно что-то потерял или попросту заблудился в Париже. А я тем временем чувствовал, что мой непонимающий взгляд читал художник, который уже списывал его на свой внутренний холст.

D.Poliakoff. Кто он, этот Доминик Поляков? Я ведь узнал знакомый почерк. Наташину кисть. Ту прозрачность и глубину цвета, которые были свойственны только ей.

Неужели?..

Я даже не успел задать сам себе вопрос. Меня прошиб холодный пот. Получается, что девятнадцать лет назад… Господи, не может быть! Мы смотрели друг на друга, и я пытался, тщательно пытался найти знакомые черты в мимике, жестах молодого художника. Вот так, как на картине Наташи, увидеть, узнать, принять. Но ничего общего, ни-че-го…

Неожиданно возле парня появилась сегодняшняя незнакомка. Она приветливо улыбнулась мне, что-то быстро сказала парню, и он побежал в сторону кафе. Легким, с юности знакомым мне взмахом руки девушка сколола на затылке копну льняных волос. Я не верил собственным глазам…

– Dominique, – то ли спросил ее имя, то ли сам ответил за девушку.

– Oui, – улыбнулась она мне в ответ.

Серые глаза в темную крапинку весело смотрели на меня. Глаза Наташиной дочери.

Я улыбнулся и вновь посмотрел на свою фамилию в правом нижнем углу картины.

Нашей дочери…

 

Вероника Кирилюк


художник Михаил Александров

рассказ опубликован в журнале "Единственная"
 

* Кафе "La Palette" в Париже (в переводе с франц. «Палитра») находится недалеко от Школы изящных искусств и известно как место встречи художников, студентов художественных школ, а также людей других творческих профессий.

рассказ онлайн о первой любви
 

Предыдущий пост
Рассказ онлайн - "Ангелы": автор Вероника Кирилюк
Рассказ онлайн - "Ангелы": автор Вероника Кирилюк
Следующий пост
Рассказ онлайн - "Я люблю Максима Горького": автор Елена Ивченко
Рассказ онлайн - "Я люблю Максима Горького": автор Елена Ивченко

Новости партнёров

Fresh

Психология

Группы поддержки – что это такое и почему они полезны? Рассказывает психологиня

Меткое сказанное доброе слово, объятия, сообщения «Я в тебя верю», и даже улыбка незнакомца или незнакомки влияют на наше эмоциональное состояние.
Свадьба

Фаянсовая свадьба: как отпраздновать 9 лет со дня свадьбы

Узнайте, как сделать фаянсовую свадьбу запоминающейся и особенной.
Психология

Страх перемен: что это и как не дать ему повлиять на вашу жизнь?

Психологический подход к преодолению страха перемен.
Шоубиз

«В кожаной куртке и боди»: Лилия Ребрик продемонстрировала смелый образ после третьих родов

Ведущая проектов на телеканале «Дім», актриса Лилия Ребрик поделилась пикантным фото.