Рассказ онлайн "Нескучный вечер": автор Вероника Кирилюк

25 Октябрь, 2015

Иногда поведение других людей кажется нам странным и абсурдным, пока мы не познакомимся с ними ближе. И тогда все становится ясно. :) Рассказ онлайн Вероники Кирилюк "Нескучный вечер".

Я стояла перед воротами Женькиной дачи и дрожала, как последний трус. Жека привез меня в гости к маме. Я-то понимала зачем. А вот будущая свекровь даже не догадывалась.
Когда машина въехала во двор, я с удивлением заметила, сколько народа собралось, и облегченно вздохнула. Я думала, что Виктория Алексеевна будет одна.
– Ну, вот мы и прибыли, – улыбнулся Женя и с удовольствием потянулся после долгого сидения за рулем. – Ого, сколько под вечер народа у мамы!

Женю здесь давно не видели, поэтому он сразу оказался в центре внимания. Гостей и правда было много. Одни шумно обсуждали последние новости возле мангала, другие расположились в беседке, несколько человек сидели на крыльце и слушали гитару.
Может, Виктории Алексеевне сегодня будет не до меня? Вздохнув, я незаметно для Жени пошла… на запах шашлыка. Национальная кухня всегда помогала. Она приводила меня в чувства и добавляла уверенности. И не сказать, что я любила поесть. Наоборот, с виду всегда была щупленькой, поэтому родители порой удивлялись, как в меня все помещается.

Мне как новоприбывшей тут же передали шампур, и уже через пару минут я почувствовала, что ничего страшного в общем-то и нет. Наверное, я зря волнуюсь. Здесь сегодня аншлаг, поэтому можно попросту затеряться, а завтра утром также незаметно уехать с Женей обратно.

И не успела я настроиться на волну позитива, как нате вам – мои страхи материализовались. На крыльце огромной дачи я увидела пожилую женщину. Она стояла как командир на мостике корабля и сурово наблюдала за всем, что происходило вокруг. Строгая, губы плотно сжаты, она, скрестив руки на груди, явно не желала ни с кем знакомиться. Внутри меня все упало. Такой маме вряд ли угодишь.
– Что – строга? – неожиданно услышала я. Обернулась и увидела в нескольких шагах от себя двух игроков в нарды. Они сидели под старой яблоней: мужчина и женщина. Именно она и задала вопрос, снова кивнув в сторону дома:
– Ее все соседи боятся. Не женщина, кремень.
Я подошла к столу, посмотрела на доску и автоматически переставила шашки. Оба играющих удивленно взглянули на меня.
– Тимофей Иванович, а девочка разбирается в нардах, – улыбнулась женщина. – Очень, я вам скажу, большая редкость в наше время.
Тот погладил небольшую красивую бороду и посмотрел мимо меня:
– Все, партия окончена, Любка пришла.

Внезапно возле меня появилась пышнотелая молодая женщина. Поставила прямо на игровую доску бутылку конька, полкоробки конфет и выдохнула:
– Гадство какое! И ведь предупреждала меня мама, что все мужики…
– Любонька, – перебил ее Тимофей Иванович, – давай без маминых мантр. Переходи сразу к делу, – и незаметно убрал коньяк и конфеты с доски.
Она, как фокусник, вытащила два бокала и поставила один возле себя, а другой… возле меня.
– А ведь я сразу почувствовала: что-то не то. Конфеты, цветы, «у меня никогда не было такой роскошной женщины»…
– Любовь Михайловна, ближе к делу, – напомнил Тимофей Иванович, с сожалением глядя на упущенную партию.
– Да что там говорить! – в сердцах произнесла она. – Вот где моего Митюлю носит? Все гости здесь, а он? Эх… Опять сидит у какой-нибудь бабы! – она опрокинула бокал и закусила конфетой. Затем налила еще один и также быстро выпила. – А ты че не пьешь? – удивленно спросила она меня.
– Не хочу.
Люба сразу потеряла ко мне интерес.

– И ведь что важно – в последнее время даже не огрызался! Молча ел и садился за комп. А я – хоть кол на голове теши! Чувствую – нашел он уже кого-то в этом гребаном интернете! Там же баб – как вирусов! В любой момент можно подхватить. Люба решила налить еще бокал, но женщина отодвинула коньяк. Я взглянула на нее. Кого-то она мне напоминала. Какую-то актрису.
– Так, партия, я так понимаю, не состоялась, – с сожалением сказал Тимофей Иванович.
– Да какая тут партия?! – шумно ответила Люба. – Я мужика в любую минуту могу потерять!
– Тимофей, иди, посмотри, что там и как. А я тут разберусь, – кивнула ему «актриса».
Я тоже хотела незаметно уйти, но Любка перехватила меня за руку.
– Стоять.
Она, наверное, увидела помощь именно в моем лице.
Я растерянно посмотрела на «актрису». Она незаметно кивнула мне, мол, постой немного.

Пока Люба рассказывала свою историю любви, я украдкой пару раз глянула в сторону дома. Меня по-прежнему больше беспокоила безмолвствующая фигура на крыльце, чем местный любовный роман. Мать Жени стояла как постамент – никаких эмоций. Что ни говори, а попадаться ей на глаза мне совершенно не хотелось.
Я обернулась и встретилась с Любкиным взглядом.
– Ты должна мне помочь, – прошептала она. – Дело в том, что ты фигура незаинтересованная, поэтому будешь на моей стороне.
– Не могу. Мне надо познакомиться вот с этой «прелестной» женщиной, – кивнула я в сторону «постамента».

Любка проследила за моим взглядом.
– Ты ей льстишь, – усмехнулась она. – Хотя, чтобы понравиться, нашей железной леди все льстят. Но не надейся – гиблый номер. Лучше сходим в одно место. Здесь недалеко.
Я растерялась: вообще-то Женя не за этим меня сюда привез.
– Пожалуйста, – попросила она.
Когда мы проходили мимо Жени, я только успела махнуть ему рукой. Он удивленно посмотрел сначала на Любку, потом на меня.

Ее история была стара как мир. Эта молодая красивая женщина не верила, что она единственная у своего Митюли. По ее рассказам, он только и делал, что гулял. Поэтому у Любы была идея фикс – поймать его на горячем и тем самым доказать: все мужики гуляют, что дышат.

Я была в селе только в детстве, когда однажды родители отправили меня к моей украинской бабушке с папиной стороны. Тогда я запомнила, как мы лазили по деревьям и воровали яблоки. Теперь же мы с Любой заглядывали через заборы, чтобы убедиться, не стоит ли во дворе Митюлина машина.
Уже через пару дворов мне стало понятно: Любку здесь давно знали. При ее виде даже самые злые собаки (если верить надписи на заборе), поскуливая, прятались в будку. Она давно знала, в каком доме живет одинокая женщина и где чей муж сегодня дежурит.

Дачный поселок был красивый.
– Понимаешь, тут не село, тут малинник! Понаехали, понастроили, а мне теперь ищи мужика, куда он на огонек забрел.
– Давно гуляет? – сочувственно спросила я.
Люба отмахнулась рукой, как от назойливого комара.
– Да я откуда знаю?! – и, заметив удивление на моем лице, хмыкнула: – Где ты видела мужика, который не гуляет?
Я пожала плечами.
– Женя, например.
– Твоему Жене просто некогда, – «успокоила» она меня.
Когда внезапно пошел дождь, я пожалела, что надела туфли вместо резиновых сапог. Проходя следующую улицу, я уже по уши была в грязи. Поэтому когда мы остановились перед очередным забором, через который надо было заглядывать в чужой двор, я не выдержала.
– Вот что ты сейчас делаешь? – спросила я Любу.
– Как что? Хочу убедиться, что он где-то здесь! – искренне возмутилась она моей недогадливости.
– Зачем? Тебе от этого станет легче?
– Нет.
– Тогда поворачиваем обратно.
– Почему?
– Потому что он должен искать тебя, а не ты его! Тебя бабушка
в детстве не учила?!
– Чья бабушка? – не поняла Люба.
– Твоя! Девочки за мальчиками не бегают! Помнишь?
Люба удивленно смотрела на меня.
– Ты что – дура? Какие мы девочки?! Мне вон скоро тридцатник стукнет!
Я тяжело вздохнула:
– Люба, даже в пятьдесят тебя никто не назовет мальчиком.
Она вдруг как-то осунулась, подошла к ближайшей скамейке и села там, где еще было сухо.
– Ничего ты не понимаешь. Я всегда сама всего добивалась. Нравится – брала!
– Только с мужчинами этот номер не проходит, – я села рядом. – Иначе мужчиной в паре будешь именно ты.
– Тоже бабушка сказала?
Я усмехнулась:
– Нет, сама поняла.
– А если он не вернется? – в Любке снова проснулось желание искать и бороться за свою любовь.
– Значит, это не твой мужчина.
Она внимательно посмотрела на меня и покачала головой:
– А ты не боишься с такой теорией своего мужика потерять? Тем более Женю. Между прочим, на него многие барышни из той толпы, что на даче, претендуют.
– Не боюсь, – вздохнула я. – Пошли обратно.

Мы повернули в сторону Жениной дачи. Люба молчала, наверное, недоумевала, как это она согласилась вернуться.
Мы зашли во двор, и я оглядела себя со всех сторон. Да уж, хороша будущая невестка. Вырядилась на смотрины, а оно вон как все обернулось. Приехала в новых джинсах, пиджачке, туфлях. А теперь что? Джинсы в грязи, пиджак такой же «чистый» – чудо-невеста, ничего не скажешь.
К тому же я промокла под дождем, и мне очень хотелось спать.
А Любка как будто ходила другими дорогами. Босые пятки блестели под дождем, на платье ни единой лишней складочки.
Возле фонаря она оглядела меня.
– Видок у тебя прямо-таки нетоварный, – заключила Люба. – Если еще, не дай бог, заболеешь, Женька мне вообще голову скрутит. А ну-ка, пойдем проторенной дорогой, – сказала она и быстро повела меня под старую яблоню. – Там еще коньяк оставался. Сейчас бахнем – и согреешься! – заверила Люба.
А мне уже было все равно. Единственное – хотелось переодеться. К тому же я была уверена: в таком виде я уж точно вряд ли понравлюсь Жениной маме.

Под яблоней продолжалась партия. Увидев Любку, Тимофей Иванович, накрыл руками доску.
– Уйди от греха подальше. Дай доиграть.
– Да не нужны мне ваши нарды, – ответила она и налила мне и себе коньяку.
Партнерша Тимофея Ивановича по нардам, по-моему, даже не удивилась моему странному виду. Наверное, все, кто уходил с Любкой, возвращались в таком виде. Или вообще не возвращались. Причем в последнее я теперь верила без особого труда.
– Выпейте лучше это, – женщина передала мне бокал с глинтвейном, – быстрее согреетесь.
Люба отказалась от «детского напитка» и снова потянулась за коньяком.
– Нашли? – спросила «актриса».
– Нет, поступило предложение не искать, и мужчина сам найдется, – ответила Люба. – Только чувствую, что это безнадежно.
– Как сказать, – улыбнулась женщина и пододвинула мне шампур
с шашлыком.
Я вдохнула знакомый с детства запах и взяла пару веточек кинзы. Если закрыть глаза – то вообще словно оказалась у себя на родине.

Через полчаса сытая, довольная, немного захмелевшая я встала из-за стола.
Теперь мне уже нечего было терять. То ли глинтвейн добавил храбрости, то ли успокоила национальная еда, но я все-таки решилась подойти к Жениной маме.
– Здравствуйте, – усталая и абсолютно спокойная я стояла перед ней в чужом, но теплом свитере, в еле отчищенных от грязи джинсах и сапогах, которые мне были на пару размеров велики.
– Меня Ксенией зовут. И, честно говоря, я очень боялась к вам подойти. Но знаете, меня выручил лаваш, брынза и шашлык. Прямо-таки спасли.
Нежелание разговаривать на лице «постамента» сменилось удивлением.
– Что, простите? – не поняла она.
– Сейчас объясню, – сказала я. – Дело в том, что я уже много лет живу вдали от родины. Переехала сюда, когда мне было лет двенадцать. И, казалось бы, должна уже привыкнуть к борщу, вареникам и салу. Но нет… Лаваш и бастурма даже ночами снятся. И когда в жизни происходят какие-то переломные моменты, я нахожу силы в своей любимой грузинской кухне. Замешиваю тесто и выпекаю хачапури. Ставлю на стол брынзу, кинзу и устраиваю для друзей маленький пир. Через каких-то полчаса весь мир замирает, и счастье легко касается моего плеча.

Женщина впервые за все время улыбнулась:
– Последняя фраза прозвучала как грузинский тост.
Я пожала плечами: что поделать – гены.
– А вы любите сладости? – неожиданно спросила она.
– Обожаю.
– Тогда пойдемте, – предложила женщина.

Вскоре мы уже сидели в огромной красивой столовой. Мама Жени выставляла на стол разные сладости, знакомые мне еще с детства: заплывшие виноградным соком бока чурчхелы, медовые козинаки, листы пастилы из винограда, персиков и абрикос. Кизиловое и облепиховое варенье. Вяленый инжир и хурма.
Боже мой, а я еще не хотела сюда ехать!
Но не успела я расслабиться, как рядом со мной с шумом уселась Люба.
Женщина обернулась на грохот и только покачала головой.
– Может, мне поехать в Грузию? – спросила Люба. – Там столько вкусного!
– Тебе туда не надо, – ответила женщина.
– Это еще почему? – возмутилась она.
– Грузинские мужчины сразу сойдут с ума от такой красоты.
Любка расплылась в улыбке: «Да ладно вам, тоже еще скажете».

В столовой незаметно стало прибывать народа. Сначала появилась «актриса». Она пододвинула мне чашку горячего чая, и я с удовольствием вдохнула его аромат. Напротив нас сел Тимофей Иванович. За ним – остальные гости. А возле Любки «образовался» какой-то мужчина. И я сразу поняла: это и есть Митюля. Смотреть с такой нежностью на женщину может только тот мужчина, который в нее влюблен.
Я подмигнула Любе, а она смутилась, покраснела, засуетилась. Прямо девица на выданье. И с чего она решила, что Митюля гуляет? Правильно сказал Тимофей Иванович: все это мамины мантры. Любе надо срочно от них избавляться – и готовиться к свадьбе.

Дождь также быстро закончился, как и начался. И тут же затрещали, как оголтелые, сверчки, а на тропинке появилась ежиха
с целым выводком ежат. Наткнулась на миску с молоком и, по-моему, обалдела: даже не знала, что делать – свернуться клубком (вдруг подстава!) или расслабиться и выпить.

Я невольно улыбнулась, наблюдая за ней. Если честно, мне здесь нравилось. Но за этот день я получила так много эмоций, что единственным желанием было где-нибудь приткнуться и уснуть.
Неожиданно кто-то вытащил пустую чашку из моих рук. Я и не заметила, как задремала. Это был Женя. Он сел рядом со мной.
– Ты куда с Любой пропала? Я тебя везде искал.
– А я познакомилась с твоей мамой, – мне не терпелось похвастаться. – Она мне очень понравилась.

– Когда это вы успели? – улыбнулся Женя и посмотрел… на «актрису»: ту самую женщину, которая играла в нарды с Тимофеем Ивановичем.
Я все поняла. Она и правда была театральной актрисой, я видела ее на сцене одного из наших театров. И она же была…
– Мама Жени – это вы?..
– Да, – улыбнулась она. – А были еще кандидатуры?
Я молча кивнула.
– Вы, наверное, перепутали меня с сестрой, Ириной Алексеевной, – она кивнула в сторону женщины, которую я по ошибке приняла за Женину маму. Она поставила на стол очередную тарелку с вкусностями.
– Вы не думайте, моя сестра с виду такая строгая. Не любит, когда шумят без причины, а так мы во всем схожи. Например, обожаем грузинскую кухню. Впрочем, как и вы, – улыбнулась актриса. Ирина Алексеевна подмигнула мне и налила еще чашку горячего ароматного чая.

Ночь незаметно опустилась на дачный поселок.
Количество гостей поредело.
Соседи нехотя разбрелись по домам, кто-то уехал, а кто-то расположился в гостевом домике, благо размеры дачи позволяли.
Но за столом еще оставалось человек десять.
Что и говорить – вечер у меня получился особенный. И Любе помогла, и родственникам Жени пришлась по душе.

…Засыпая поздно ночью, я уткнулась в плечо любимого:
– Слушай, Жека. Я, кажется, понравилась твоей маме.
– Слышу, слышу, – сонно ответил он, – спи.
– Что значит – спи? Мне теперь поделиться с тобой надо. Не каждый день на смотрины привозишь.
– Ну?
– Ты попал: теперь тебе придется жениться, раз я всем понравилась. А то мне разведка донесла, что на тебя тут многие барышни виды имеют.
Он улыбнулся и молча придвинул меня к себе.
А я закрыла глаза и крепче прижалась к Женьке: что и говорить – мой мужчина.